(какбэ прода :З)

Меня привели в большую залу, где было полно народу. У противоположной от входа стены было возвышение, а на нем - большое кресло. В качестве трона для сидевшей на нем девочки. Она отличалась от остальных нарядом - ее платье было завешано мишурой, как будто это новогодняя ёлка, - и особенно тупым выражением лица. Поборов отвращение, я изобразила на своем лице благоговейный восторг. Меня толкнули в плечо и сказали, чтобы я "изъявила правительнице свою беду и объяснила, какая нужна помощь". Ага, а то она сама не догадается своими куриными мозгами, бедняжка... Я окончательно вошла в роль предательницы предателей и честной-честной девицы, пришедшей для сдачи своих товарищей.
Медленным, как будто нерешительным шагом подойдя к возвышению, я вдруг упала на колени, воздела руки к потолку и громко. с пафосом заговорила:
- Смилуйся, о благороднорожденная! Страшная опасность назревает в лагере, откуда я пришла! Страшная опасность! Помоги, о могучая!..
- Подожди, не ори так! - девчонка, к которой я обращалась, остановила меня. Голос у нее был даже противнее, чем лицо. - Что случилось? Какая опасность? "Секвойя" - самый верный лагерь.
- Не теперь, госпожа, не теперь! - продолжала я завывать, - Теперь там огромная брешь... Дыра... Предатели, предатели!
- Что случилось-то? Говори толком!
- Смилуйся, смилуйся! Огромная брешь образовалась в благочестии "Секвойи"! Предатели собираются предать наш лагерь и уйти в АНТИ!!!
До главной, похоже, начало доходить.
- И что же?
- Это тысяча человек, предатели, они собираются уйти к нашим врагам, предать клуб Винкс, предать нашу религию, наши принципы! О, спасите, спасите! Вы слышали - бум, бум, бум? Это бомбы, которые кидали мои бывшие друзья! Они завтавили меня идти с ними! О, госпожа, помогите...
- Предатели... Хм... Продолжай, верная!
- Они собираются выдать врагам их главаря и разрушить весь лагерь! Они собираются совершить ужасное дело! Они собираются чинить нам козни и строить заговоры! Они собираются уничтожить все лагери на сто километров вокруг и всех угнать в рабство!
Я уже плела совершеннейшую чушь, но главарка не обращала внимания. Ее глаза расширялись от страха, и наконец она жестом приказала мне замолчать.
- Кошмар, кошмар! Беда к нам близится... Аки, ты не скажешь имя их главаря?
- Я Ами, госпожа, но не имеет разницы... - Я лихорадочно вспоминала имя самой верной моли в том лагере. - Он только кажется самым верным, он притворством добился повышения! Он сейчас правая рука главаря, но он предатель, предатель...
Я, устав от собственных воплей, опустилась на пол. Главарка, ошарашенная тем, что дошло до ее микромозга, вскочила.
- Ами, Ами, вставай! Мы сейчас наградим тебя за правдивые новости! До нас доходили слухи, но ты одна донесла настоящие новости! Выдайте ей из сокровищницы три винтовки, а из кладовой - запас воды!
Ух, какие ценные вещи... Но винтовки не помешают.
- Госпожа, с питьевой водой у нас все в порядке, а вот хлеба... Хлеба не хватает!
Я, естесственно, врала почем зря, но надо же выпросить что-нибудь более-менее нужное...
- Ай-яй-яй... Выдать!
Через три минуты мне дали сумку весом в добрых двадцать килограмм, напутствовали добрым словом и сказали возвращаться в свой лагерь, пока не хватились. Если что - объяснить. Да, да, конечно, поясню я все, только не "секвойцам".

Я вышла из здания и направилась к лесу. Ну как можно быть таким идиотом, чтобы верить всем промежуточным сведениям безо всякой проверки? Ну, положим, я хорошо училась в школьном театральном кружке, моему виду можно поверить. Но как верить без проверки? Вот приди к нормальному человеку эдакий "предатель предателей", нормальный человек выслушает, уточнит, а потом будет спрашивать особые данные. Как узнал, откуда, кто тебе сказал, поспрашивать имена, фамилии, особые приметы. А я, даже не зная, что это за фрукт - "правая рука" главаря "Секвойи", возвела на него серьезную вину. Ой, что там будет...
Дойдя до деревьев, я даже не смогла как следует подпрыгнуть, чтобы залезть на дерево. Пришлось битых десять минут искать дерево типа "детская лазелка". Когда я наконец оказалась в кроне дерева, я поняла, как переволновалась за этот день. Точнее, всего лишь за полчаса, которые я пробыла здесь. Прокрутив в голове все события последних 38 минут, я сделала глубокий вдох и отправилась.
Через час я насажала на ладони царапин, ссадин и заноз, дико натерла спину, но еле-еле пролетела две пятых от всего пути. С точки зрения моей обычной скорости - полное безобразие. Половину пути сюда, без груза, я прошла за примерно пятьдесят минут.  А с такой скоростью, как у меня сейчас, я вряд ли доберусь еще за час...
Я увидела впереди небольшую полянку и решила немного отдохнуть. Прыгнула на ближайшую горизонтальную ветку, сняла с себя осточертевшую сумку и уселась на дереве. Ладони исколоты, спина наполовину стерта, шея болит, плечи болят, на лбу шишка. Великолепный результат. Учитывая способность моего организма к заживлению ран, два дня буду ходить в бинтах. Ничего, заслуженный отдых после удавшейся попытки подрыва авторитета мольского лагеря.
На дереве рядом что-то зашуршало. Я подняла глаза... но ничего не увидела. Хм, неплохие шпионы.
Из кроны дерева меня хрипло окликнули:
- Do you speak English?
- Догадайся с трех раз.
На ветку рядом со мной спрыгнул длинный паренёк в джинсах.
- Середина луны?
- Чегоо?
- Ты не из нашей группы?
- Стало быть, не из вашей. Я тебя первый раз вижу. Сколько будет дважды два?
Парень чуть не упал с ветки.
- "Листья"?
- Я спросила, сколько будет дважды два.
- Дважды два уже не будет...
- Да, "Листья". По крайней мере, я.
- У вас кто патрон? Шиторин?
- Да.
- Ему какое-то послание.
- Угу, давай. Приняла Кудзукама. Кто передал?
- Ицукари.
- Хм, значит, вы тоже японисты... Ладно. Кстати, не направишь меня?
- Тебе прямо, вон туда.
- Отлично. Пока.
Парень испарился, я одела сумку и полетела.

...Через полтора часа я уже сидела в нашей "общаге", завернувшись в плед и хлебая чай. Спину мне замазали мазью, забинтовали, теперь было не пошевелить руками, но спина уже не болела. Винтовки и хлеб, которого было чуть более, чем дохрена, мы коллективно отнесли в кладовку, сумку я оставила себе, а письмо... Черт, письмо! Я ринулась в свою комнату, откопала уже закопанную сумку и извлекла толстый конверт. Вылезла в окно, спустилась по дереву, слыша треск бинтовой марли, свистнула.
У нас давно была создана и отработала система сигналов свиста. Два коротких - общий сбор. Два длинных - важная новость. Три длинных - идем в атаку. Два длинных, один короткий и трель - враг, бегите сюда. Два коротких и трель - важная новость для кого-то из участников, после посвиста надо позвать кого надо. Один длинный и трель - важная новость для патрона.
Так что я свистнула одним длинным, потом трелью.
Из ближнего окна высунулась голова Шиторина.
- В чем дело?
- Я только что вспомнила, тебе послание передавали.
- Послание? Это хорошо. А от какой группы?
- А хрен его знает. Меня сначала спросили, не говорю ли я по-английски, а потом про середину луны.
- Давай сюда послание. Если от "Кентавров" - значит, очень важное. Они попусту записками нервы не треплют.
Я пожала плечами и протянула ему конверт. Моё дело сделано, а читать и пересказывать делать выводы - дело патрона.

Это тот фанф :З
Я потом решила выкинуть оттуда каких либо аниме персонажей и сделать исключительно с реальными людьми плюс выдумка :З

Добрались мы совершенно спокойно, если не считать того, что я умудрилась наступить на белку. Результатом явился укус и падение с ветки - я пролетела не менее шести метров, приземлившись в густой кустарник. Алиса чуть не упала следом со смеху, Канон едко усмехнулся. Я быстренько взобралась обратно, обула зацепившуюся за какой-то сучок чешку, и мы полетели дальше. Дальше никаких приключений не было, дорога в целом была скучная, а с болящей пяткой и того лучше. Но, наконец добравшись, мы выбрали очень хорошее место для наблюдений - широкое сильно разветвленное дерево, и наметили очень хорошую площадку для палатки. Алиса отправилась, по ее собственному выражению,  обозревать местность, Канон вежливо попросил меня не околачиваться рядом с ним, а заняться чем-нибудь полезным, я пожала плечами, залезла на дерево и задумалась.
План действий намечен. Алиса вернется, расскажет про местность, Канон закончит возиться с палаткой, можно будет разжечь костер. Нужно будет нарисовать карту. А еще самой обозреть местность. Если всю картографическую ерунду я завершу до конца дня, завтра уже назначим дежурства.
Из леса донеслось «ку-ку, ку-ку». Я спрыгнула с дерева. Это определенно был человеческий голос, а в нашей системе сигналов это означало «идите сюда, что-то интересное/важное/странное».
- Кицу, давай пойдешь ты. Я не могу бросать работу.
- Ага.
Я ответила «ку-ку» и пошла в лес. Несколько раз я для ориентировки подавала сигнал, слушала, откуда раздается ответ и шла туда.
Минуты через две я нашла Алису, которая сидела на огромном разветвленном дереве.
- Что случилось?
- Залезь сюда, я тебе покажу.
Я поднялась на ветку рядом с ней. Она протянула руку куда-то вперед, я проследила взглядом по направлению и увидела зарешеченное окошечко, за решеткой которого что-то белело. Я хлопнула себя по карману.
- Бинокль я в рюкзаке оставила, вот черт...
Алиса протянула мне свой. Я направила его, настроила и увидела, что за этой решеткой на окне - лист бумаги, на нем от руки крупными жирными буквами выведено:
«HELP US,
ANYBODY.
PLEASE! ».
О_о
Я отдала Алисе бинокль.
- И что?
- Ты не понимаешь? Они сами желают, чтобы их освободили. Ты же умеешь по-английски?
- Ну да. На бумажке написано что-то типа «Помогите, кто-нибудь, пожалуйста». «Кто-нибудь, что-нибудь»... Somebody, something. Так?
- Так. Ладно, пошли домой... то есть к палатке. Канон там уже, наверное, заждался.
Я достала из нагрудного кармана маленький бумажный самолетик, написала на нем карандашом пару слов, засунула обратно в карман и пролетела к окну. Прицелившись, я запустила его между прутьями. Бумажка шурхнула, самолетик упал в камеру - глазомер меня не подвел.

Вода чуть зашипела, переливаясь из котелка в чайник. Я взглянула на уже темное небо и вдруг отчетливо вспомнила свой первый поход - когда мы только-только обосновались на том месте, когда еще оставалась горечь поражения, ибо мы так глупо сдали свой форт врагам... Тогда я сидела точно так же, опершись руками назад и запрокинув голову. Только мысли меня занимали теперь совсем другие. Тогда, шесть с хвостиком лет назад, я думала о том же, о чем думали все - скоро ли загорится тот огромный шалаш, сгорят эти гады или выбегут. Теперь я думала про чай, треть пирога в своем рюкзаке и полкило хлеба. Уже хотелось есть.
Где-то вдалеке зашелестели листья. Мы прислушались и втроем, хором, негромко сказали:
-Дождь идет...
Мы сказали об этом по разному. Я - с мечтательным взглядом в небо, близнецы - как сухую констатацию факта.
В воздухе повисла тишина, прерываемая шелестом капель по кронам деревьев. Примерно через полминуты ее оборвала Алиса:
- Чай, наверное, уже заварился. У кого что есть и кто с чем будет?
- Мы пили чай с папой и с сахаром. У меня есть сахар и какие-то странные конфеты - то ли карамель, то ли тянучки.
- У меня есть треть вишневого пирога, сухари из печенек и хлеб.
- Давай сначала хлеб. Сперва нужно наесться, потом можно сладкое.
- Отлично. Я этот хлеб перла сама, нам он достался даром, так что можно его съесть.
Я кинула буханку на уже постеленный на траве коврик, Канон принялся ее пилить, взяв себе первый отпиленный ломоть. Я утащила четвертый и впилась в него зубами. Он мне уже осточертел, но есть что-то надо.
Нарубив полбуханки, как топором, Канон разложил ломти на бумажной тарелочке, оставшуюся часть протянул мне, я водворила ее обратно в рюкзак.